Оригинальное название и автор: Some That Smile by Morvith
Перевод: Tivisa
Размер: мини
Пейринг: Кирк/Хан
Категория: слэш
Жанры: драма, романс, психологические манипуляции
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: АУ - альтернативная концовка STID, dark!Кирк
Краткое содержание: И сказал Бог: "Бери то, что тебе нужно, и плати за это!"
Всё, что нужно капитану Джеймсу Кирку, - кто-то, кто любил бы его и никогда бы не покинул.
И если Вселенная не склонна пойти ему навстречу, он возьмёт то, что хочет, сам.
Ведь в безвыигрышные сценарии он не верит…
Разрешение на перевод: запрошено и получено.
читать
Под их улыбками, боюсь, таится
Пучина зла.
(У. Шекспир, «Юлий Цезарь»)
Пучина зла.
(У. Шекспир, «Юлий Цезарь»)
На Кроносе ты ненавидишь себя за волну жгучего, тёмного, ощущаемого всем твоим нутром притяжения. Это же убийца Криса, чёрт возьми, или ты совсем стыд потерял?!
Но затем ты узнаёшь тайну торпед, находишь его спящую команду и … ну, ты же не каменный. И не вулканец, так? А позже, когда ты наблюдаешь за ним, спускающимся в отсек для сброса мусора, тебя настигает ещё одна волна - прозрения.
И вовсе не потому, что его задница выглядит так шикарно в облегающем скафандре – ну правда, совершенно не из-за этого. А потому, что в эту секунду ты чётко осознаёшь, как далеко Хан готов зайти ради своих. Имея дело с незнакомой технологией, с планом, опасным до безумия, он следует за человеком, которому не имеет никаких оснований доверять. И всё ради благополучия этой его грёбаной семьи.
Нет ничего, чего он не сделает для них, так? Он отправится на край Вселенной, будет лгать, хитрить, воровать и убивать... И никогда, никогда их не покинет.
Чёрт, у кого-то наверху действительно извращённое чувство юмора! Вот же оно, рядом с тобой, всё, что ты всегда хотел, всегда жаждал. Всё, что у тебя должно было быть со Споком, но никогда не будет... Когда ты окончательно убедил себя, что абсолютная любовь есть миф, вымысел, сказка, ты встречаешь её живую, дышащую, воплощённую во враге. Ты видишь её и знаешь, что это не для тебя, ты не можешь до неё даже дотронуться и никогда ей не быть твоей...
Внутри что-то скручивается и жжёт, словно огнём - зависть, голод, желание, как ядовитые змеи, погружают клыки в твою душу и ты ненавидишь его команду даже больше, чем когда-либо ненавидел его.
Вы вместе берёте штурмом мостик «Вендженса», Маркус выхватывает фазер - и раненый Хан падает.
Следующим он целится в тебя, но Кэрол подхватывает выпавшее из рук Хана оружие и оглушает отца прежде, чем тот нажимает на спусковой крючок.
И по мере того, как ты смотришь на лежащего без сознания сверхчеловека, в твоём уме начинает обретать форму некая мысль – откровенно говоря, довольно простая. Если высшие силы склонны отказать тебе в том, чего ты хочешь больше всего на свете, так почему бы не взять самому?
Ты возвращаешься на «Энтерпрайз», где узнаёшь о плане Спока, и тебя действительно трогает то, что Спок волнуется за тебя настолько, чтобы попытаться солгать, но этого недостаточно - уже нет. Единственное, что тебя на самом-то деле беспокоит, что план Спока сорвёт твой, но, к счастью, все инженерные и медицинские работники слишком заняты торпедами, чтобы хорошенько присматривать за криокапсулами.
Поэтому ты командуешь «вольно» и отправляешь всех отдохнуть, позади чудовищно длинный и напряжённый день. Кто-то из офицеров добровольно вызывается дежурить в ночную смену и ты настаиваешь, что сейчас уже на «Энтерпрайзе» вполне можно удовольствоваться контролем над основными ключевыми точками при минимальной численностью вахтенных и все, даже Спок, слишком устали, чтобы что-то на это возразить. Таким образом, под наблюдением будет мостик, инженерный отсек, лазарет и карцер с арестованными. Так как экипаж Хана по-прежнему в криостазисе, никто не подумал о том, чтобы оставить сотрудников службы безопасности в грузовом отсеке.
Прелесть технологий конца ХХ века в том, что они на 70% механические и, даже если теперь ими пренебрегают, ты-то, кроме всего прочего, специалист в области инженерии и знаешь: есть по крайней мере 40 способов организовать там диверсию – вот что не выходит у тебя из головы.
Хорошенько всё обдумав, ты придерживаешься очень простого способа: чуть химичишь в системе жизнеобеспечения криокапсул. Теперь ты уверен, что они будут работать … непродолжительное время, а затем постепенно начнут выходить из строя. Состояние анабиоза неизбежно внесёт путаницу в показатели и впоследствии невозможно будет выяснить со всей определённостью, имел ли место саботаж, или установить точное время смерти.
Извините, дамы и господа, здесь нет ничего личного. Или, может быть, это оно самое и есть.
Ты возвращаешься в свою каюту и спишь как младенец.
На следующий день, когда Боунс говорит тебе, что Хан восстановился и вот-вот проснётся, ты перемещаешь его из карцера в одни из неиспользуемых гостевых апартаментов - приспособив их, конечно же. Ты оправдываешься тем, что лучше держать пленных отдельно друг от друга, и ты обязан Хану за помощь, но на самом деле ты хочешь, чтобы он находился в уединённом, спокойном месте, когда трагедия обнаружится.
И когда это, наконец, случается - почти сутки спустя - реагируешь соответственно: ты шокирован, в гневе, расстроен и чуточку опечален ... это обманывает даже Ухуру. Тебя никто не подозревает.
Ты настаиваешь на том, чтобы самому, лично, сообщить печальные новости Хану. Настаиваешь, не взирая на всеобщие возражения. Ты говоришь о неприкосновенности частной жизни, об уважении к горю, но правда в том, что в присутствии других людей Хан будет пытаться удержать над собой контроль, спрятать свои эмоции, а ты хочешь видеть его сломленным.
Какое-то время в помещении царит полная тишина. Он пристально глядит на тебя - и не видит, теряясь в догадках … а затем прорывается дикая, неутолимая ярость. Когда он, не помня себя, набрасывается на тебя, когда избивает тебя, ты даже не поднимаешь руки, даже не пытаешься защитить себя или отвести его удары - ты просто наблюдаешь за его криками, воплями и полным самозабвением. Поразительно...
Само собой, очень вовремя врывается Спок и "спасает" тебя – в точности так, как ты и прогнозировал. Спок сгребает Хана в охапку и в ту же секунду стремление сражаться покидает сверхчеловека. Он просто лежит там, на полу, со скрученными за спиной руками, и дрожит, как осиновый лист. А потом поднимает на тебя взгляд и выражение его лица ужасно.
Он лучше, чем ты был, есть и когда-нибудь будешь, потому что ты не чувствуешь за собой никакой вины - только предвкушение. Дорога расчищена, путь открыт. После этого будет попроще.
Твоё присутствие становится константой его бытия, моментами более раздражающее, чем приветствуемое, но, тем не менее, оно есть.
Когда начинается судебный процесс, сначала Хан не принимает твою помощь: всё, что он хочет - умереть, и ради этого он даже согласен быть похороненным как Джон Харрисон, но ты убеждаешь его бороться, напоминаешь, что его долг перед командой – не допустить победы Маркуса – и ты даже не краснеешь, когда говоришь такое.
Ты сражаешься за него в открытую, неустанно. Ты никогда не устаёшь повторять, что настоящий виновник – Маркус с его шантажом и угрозами. Маркус, который почти что развязал войну, был причиной смерти Криса и даже зашел так далеко, что уничтожил 72 беспомощных мужчин и женщин...
Маркус, конечно же, громко протестует против этого последнего пункта обвинения и заявляет о своей невиновности, но никто не верит ему, даже его дочь.
В лучшем случае допускают, что это совершил кто-то из подчиненных с прямого согласия или косвенного одобрения адмирала, и кто, как вы думаете, был источником этих слухов?
Когда суд и сопутствующая шумиха в СМИ достигают своего пика, Маркус найден мёртвым в своей камере. Яд, говорится в отчёте коронера. Следствие затрудняется определить, было ли это самоубийство или его заставили замолчать бывшие сообщники, но в Звёздном Флоте решают, что адмирал поступил по чести и принимают это как молчаливое признание вины.
Хан слышит о смерти Маркуса и улыбается – в первый раз. Ты хотел бы сказать ему правду: что никто из ныне живущих не имеет права угрожать твоей команде и остаться в живых после этого, и что гений-рецидивист из Айовы извлёк кое-какой опыт из пребывания в системе уголовного наказания.
Хан понял бы, он бы даже восхищался тобой... Но как это ни заманчиво, слишком опасно: Хан тоже гений, и, в конце-то концов, такой поступок выходит далеко за рамки мирных идеалистических моральных принципов капитана Джеймса Кирка. Хан может начать задаваться некоторыми вопросами и не стоит заходить так далеко для того лишь, чтобы быть вынужденным потом уничтожить объект собственного желания.
Ну что ж, вот тебе и первый результат: приговор Хана. Это годы в тюрьме, да, но это всё же жизнь, с доступом к лечению и психологическому консультированию. Не слишком агрессивные методы воздействия, учитывая, что некоторые заговаривали о полной промывке мозгов, но, какого чёрта, уж этого ты бы не допустил: ты хочешь Хана, а не податливую мягкую куклу с его лицом.
Хан отправляется в заключение без единой жалобы, рассчитывая на пожизненное и нисколько об этом не заботясь. Он также ждёт, что теперь, когда справедливость восторжествовала, ты потеряешь к нему интерес – бедный слепец.
«Энтерпрайз» почти восстановлен, экипаж снова в строю и ты вынужден довольствоваться видеозвонками вместо личных посещений, но это не то, что в силах тебя остановить. Никогда.
Первый год проходит не очень-то весело – людям в состоянии клинической депрессии точно не до веселья - но ты настойчив. Хан никогда не отклоняет твои звонки, даже тогда, когда время оказывается выбранным вроде бы неудачно (как в тот раз, когда он только что вышел из душа. Одного этого тебе хватило на несколько недель «мокрых» фантазий).
Тем временем ты тоже вынужден кое-чем пожертвовать: 5-летняя исследовательская миссия вновь на повестке дня и ты мог бы получить её, если б захотел, если б попросил, но ты не просишь. Пусть Деккер со своим «Констеллейшн» берёт эту миссию. Будут и другие.
В конце концов, скука и рутина одолевают Хана и вот тогда ты делаешь следующий ход: заинтересовать его технологиями этого века – значит заставить его заинтересоваться тобой. Это не так уж трудно, особенно теперь, когда вы действительно на одной волне и ты бросаешь вызов его уму. Вы беседуете о литературе и стратегии, о новых открытиях и корабельных сплетнях, обсуждаете политику, любимую кухню, инопланетные цивилизации - короче, говорите обо всём, что есть в Галактике.
И мало-помалу Хан начинает возвращаться к себе прежнему - ну, может, не во всём. Он всё такой же упрямый, страстный и гордый, но чувствуется в нём какая-то уязвимость, и ты никогда не хотел его больше, чем сейчас.
«Энтерпрайзу» поручается патрулирование границ, на сцену снова выходят клингоны, и разве это не удачно? Ты не упускаешь случая показаться во время своих еженедельных сеансов связи с подбитым глазом и кровоточащей ссадиной на губе и видишь, как взгляд Хана задерживается на них. Посмеиваясь, отвечаешь на вопросы Хана: ну, в любом случае последствия не хуже, чем от вашей с ним драки. И этой шуткой только подчеркиваешь факт, что ты всего лишь хрупкий человек, окружённый в космосе - как это сказал Боунс? – болезнями и опасностями, да.
Однажды ты пропускаешь день и не звонишь вообще.
На самом деле тебе не так уж и плохо, но Боунс настаивает, чтобы эту ночь ты провёл в полном покое. Ты не сильно-то и упираешься, а просто просишь сообщить Хану, что твой звонок откладывается. Боунс по обыкновению ворчит, что он не твой секретарь по связям с общественностью, но всё же отправляет быстрое сообщение, которое, в силу его краткости, более тревожно, чем успокаивающе.
Когда ты сам на следующий день выходишь на связь, Хан до того без ума от беспокойства, что даже не в состоянии это скрыть. Это настоящий триумф. У тебя получилось, ты преодолел первый рубеж: он переживает за тебя.
Несколько недель спустя, когда ты теряешь двух офицеров службы безопасности (и это не часть твоего плана, ни в коем случае не часть плана!), ты начинаешь разговор с ним с искреннего извинения за настроение, совсем не подходящее для дружеского общения. Он пытается тебя поддержать, и то, что должно было быть минутным звонком исключительно вежливости ради, длится дольше часа.
Когда время, отведённое на личные звонки, истекает, он в сердцах чертыхается, не желая расставаться с тобой. В конечном счёте ты заверяешь его в том, что он и так очень помог, ты чувствуешь себя лучше - и это гораздо более правдиво, чем всё слышимое им когда-либо от тебя, вот только не по той причине, какой он думает.
Твой выбор действительно хорош.
После твоего возвращения из патрулирования тебе предоставляется увольнительная – которую ты используешь, чтобы получить личное свидание с ним и его реакция на этот визит согреет твои ночи на весь последующий месяц.
Ну а дальше все миссии лежат в границах Федерации, поэтому твои посещения всё более часты, но и тебе, и ему этого всё равно уже мало. Он явно беспокоится о тебе, о том, что случится, когда ты уйдёшь обратно в глубокий космос - ведь идут разговоры о другой 5-летней миссии.
Во время одного из таких посещений он заводит разговор об адмирале Пайке, своей роли в его смерти. Начинает со слов о том, что не в состоянии чем-либо это искупить, но ты прерываешь его и тремя простыми словами («Я прощаю тебя») ещё сильнее привязываешь его к себе.
Он верит тебе – а как же иначе. Такие сладкие слова и так кружится голова...
Время двигаться дальше.
Ты убеждаешь его написать о своём экипаже и, что более важно, опубликовать эти мемуары. Они не только способствуют очеловечиванию тех, кого Маркус планировал использовать как "оружие", но и в глазах общественности укрепляют их положение беспомощных жертв - и вопрос о лишении Хана свободы поднимается снова.
Это требует некоторого скрытого маневрирования, но "схватка бульдогов под ковром" в конце концов оканчивается полной реабилитацией Хана и ему предложена даже не одна - несколько позиций в качестве консультанта Звездного Флота.
И он делает выбор в пользу «Энтерпрайза». Он выбирает тебя! Ты мог бы пуститься в пляс прямо на улице, прокричать об этом со всех крыш подряд, но ты ограничиваешься всего лишь своей сияющей, поразительной улыбкой - и Хан улыбается в ответ, чуть-чуть, застенчиво, но, безусловно, улыбается.
В следующий момент эйфория проходит. Ты начинаешь тревожиться за самую неопределённую часть плана: что, если твоя команда не примет его? Как быть, если холодный приём Хану не понравится? Или если ему, наоборот, придётся слишком по нраву, потому что найдётся кто-то более привлекательный? Если он влюбится в члена твоей команды - что ты будешь делать тогда?
Но экипаж следует твоему примеру - хоть и неохотно, но так поступает даже Спок - и Хан с радостью вписывается в команду. Вдвоём вам по-прежнему легко работается, как тогда, против «Вендженса», словно никакого перерыва не было и в помине.
Хан сердечен и вежлив со всеми, особенно хорошо ладит с Скотти и Чеховым, но его единственный близкий друг - ты, только с одним тобой он постоянно ищет возможность провести свободное время. Есть ещё множество других мелочей – его тело, постоянно развёрнутое в твою сторону, его глаза, следующие за тобой, когда ты входишь в комнату... Ты так глубоко вонзил в него когти, что он уже никогда не освободится от тебя.
Единственная непредвиденная проблема - в энсине МакГайверс: она и Хан слишком часто, на твой взгляд, обсуждают историю ХХ века. Её явно тянет к альфа-самцам, а в Хане, на её вкус, может быть слишком чувствуется надлом, но ... ладно, при виде их вместе в столовой, склонившими головы над книгой или ПАДДом, твоя кровь закипает.
Несколько слов, сказанных в нужные уши - и ей делается очень заманчивое предложение: сравнительное исследование историй цивилизаций Альфа-квадранта и сопутствующее повышение в чине до лейтенанта.
Через неделю она отбывает на Звёздную базу-3. Ты знаешь, что она и Хан будут поддерживать контакт, но это тебя не беспокоит: их отношения навсегда застрянут на стадии обыкновенной дружбы, а остальное значения не имеет.
Облегчение делает тебя беспечным и Боунс догадывается кое о чём несколько раньше, чем ты предполагал. Хуже того, в лазарете он буквально загоняет тебя в угол и начинает задавать наводящие вопросы о Хане и твоих чувствах по отношению к нему.
И ты сдаёшься – или, по крайней мере, делаешь вид: после обычных «манёвров уклонения» ты признаёшь свою тягу к нему, утверждая, что чувствуешь вину из-за адмирала Пайка, да и, кроме того, не можешь рисковать и погубить с таким трудом завоёванную дружбу, особенно когда Хан так тебе доверяет.
Боунс, что удивительно, очень понимающ - он даже ободряет тебя, указывая на то, как Хан на тебя смотрит. Это заставляет задуматься, потому что Хан всегда смотрел на тебя - что-то изменилось, чего ты не заметил?
Всё возможно, но в данный момент ты не искушаешь судьбу. Ты обещаешь Боунсу прислушаться к его словам, как ты в любом случае сделал бы.
Вскоре после этого исчезает «Констеллейшн». Командование Звездного Флота посылает тебя разобраться и, как только ты подтверждаешь гибель судна, ставит перед тобой задачу: закончить 5-летнюю миссию.
Мечта становится явью. Глубокий космос и Хан рядом с тобой. Не настолько рядом, как тебе хотелось бы, но это ещё впереди.
Ты решаешь, что пора дать старт следующей части плана, но она самая трудная и попытки что-то придумать могут занять некоторое время. Можно ли сделать так, чтобы Хан в тебя влюбился?
Будь это просто вопросом соблазнения, ты бы знал, как к этому подступиться, потому что очень хорошо изучил его слабости и предпочтения. Но если он тебя действительно не полюбит, перед тобой выстраивается отчётливая перспектива череды дней, складывающихся в месяцы и годы, и в них не будет никакого смысла. Нельзя же просто обменяться: тебе - его сердце (и впридачу тело, ум и душа), ему - настоящая, бумажная копия полного собрания сочинений Шекспира (с комментариями)? Так это не работает.
Да и, кроме того, Шекспир пригодится тебе в качестве свадебного подарка.
В конце концов, всё оборачивается тем, что тебе не приходится ничего делать, потому что Хан целует тебя первым.
Ладно, на практике это чуть дольше, чем написать последние четыре слова. Включает увольнительную, день, проведённый в блужданиях по музеям, изысканный ужин, прогулку к холмам над городом, чтобы посмотреть на звёзды и, казалось бы, легковесный разговор о том, как хорошо, что ты у него есть и как он благодарен за вашу дружбу. Оглядываясь назад, ты должен был заподозрить, что это было не что иное, как свидание, но это уже не играет роли, потому что… Хан. Целует. Тебя. Первым!!!!!
Ты отвечаешь ему и целуешь, снова и снова, пока его губы не краснеют и не припухают. И ты откидываешь голову и сумасшедше-счастливый смех летит в тёмное небо.
Тебе всё удалось. Теперь у тебя есть всё, что ты хотел: корабль, вторая звезда направо, и наконец-то, наконец-то Хан и вся любовь, на какую он способен.
В ту ночь ничего больше не происходит. Ты не торопишь события, особенно когда Хан нехотя признаётся, что он девственник – ну хорошо, только если речь идёт о сексе с другим мужчиной, но нельзя же получить всё и сразу, не так ли?
Кроме того, он так очаровательно невинен... Помогать ему открыть то, что его заводит, играть на его кинках - лучшее удовольствие, какое ты когда-либо испытывал. Иногда тебе приходится его чуть… подталкивать в нужном направлении, но не сильно, нет, ни в коём случае.
Ведь теперь он принадлежит тебе, а ты всегда заботишься о том, что твоё. Если из-за тебя он опять сломается, если ты доведёшь его до слёз, придётся заново собирать его душу по кусочкам.
Между тем исследования космоса идут своим чередом: некоторые миссии проходят благополучно, другие… не очень. Вы сталкиваетесь с клингонами, опасными планетами, разными всемогущими существами, даже с призраком своего прошлого, и всегда вместе.
Хан лжёт, хитрит, крадёт, убивает ради тебя и все любовные поэмы, все песни о любви, когда-либо написанные на языках Галактики, ничто по сравнению с этим.
Каждый день плечом к плечу, каждую ночь в твоей постели. Как же прекрасно видеть его и там, и там, и знать, что он никогда в жизни не оставит тебя.
Он бы умер за тебя. Он умрёт с тобой - когда-нибудь, но это время ещё не пришло. Вы никогда не были в ситуации настолько острой, чтобы ты (или он) не могли бы найти из неё выход, но рано или поздно так и произойдёт - героическое самопожертвование, последний бой обречённых. Последний рубеж.
Вот она, главная причина твоего прихода в Звёздный Флот, не так ли?
Иногда ночью, когда ты смотришь на него, спящего рядом, тебе интересно: что бы произошло, если бы ты сказал ему правду. Если бы он вдруг узнал, что тот, кого он любит, с кем спит, на самом-то деле тот, кто убил его любимую семью. Что всё из-за него...
Это сломало бы его, это его убило бы, но, к сожалению, все сценарии также заканчиваются хрустом твоего черепа в его руках, как случилось с Леонор Каридиан/Кодос.
Тем не менее, это мысль. Ты не спешишь умирать, но если он когда-нибудь попытался бы оставить тебя... Тогда это того стоило бы.
Ты касаешься его виска лёгким поцелуем и погружаешься в сон.
С улыбкой на устах.
Обзорам